die Jakobsleiter

Пять разрозненных текстов с переводами и комментариями.

1. Вступление

«Страсти по Матфею» написаны Бахом для очень необычного состава: для двух хоров и двух оркестров, расположенных стереофонически и часто затевающих стерео-переклички. Для огромной интродукции (около 7 минут музыки) Бах привлек еще и третий хор, мальчиков, для пения мелодии лютеранского хорала. При исполнении в церкви этих мальчиков ставят отдельно, где-нибудь повыше, чтобы они звучали как ангелы с неба. А на концертах ставят где придется, в зависимости от размера и формы сцены. Вот, например, как выглядело недавнее исполнение в Амстердаме: мальчики стоят рядом с дирижером в центре сцены. 

Само вступление находится вне сюжета: это огромная процессия, шествие на Голгофу (пульс шага в оркестре), и это сложная полифония двух хоров, к которой потом добавится третий, «ангельский». Два хора изображают толпу, оплакивающую Христа и переспрашивающую друг у друга, что происходит. Бах обозначает толпу как «Дочери Сиона и Верные Души», ибо в тексте поется буквально «Придите, Дочери, помогите мне оплакать», а потом начинаются переклички. Одни спрашивают «кто?», «что?», а другие поясняют. В стерео-записях всегда ясно слышна эта перекличка. Когда мелодия третьего хора вступает и взлетает над остальной музыкой, это тоже ясно слышно: мальчишеские голоса звучат звонче. Основной текст переплетен с текстом хорала, как косичка.

Для слушания лучше взять запись Гардинера здесь. В Ютубе тоже можно, но там качество звука невысокое. 

Хор I и II (Дочери Сиона и Верные Души) 

Придите, Дочери, скорбеть со мною!
Смотрите! – Кто? – Жених грядет.
Смотрите! – Как? – Как агнец пред толпою.
Смотрите! – Что это? – Его терпенье.
Смотрите! – Почему? – За наши прегрешенья.
Смотрите, сколько в нем любви, прощенья:
Он крест для казни - на себе несет.

Хорал (хор III) 

Ты Агнец Божий, невинный!
Прибитый к стволу креста,
Ты кроткий и терпеливый,
Как ни глумится толпа.
Ты принял грехи на себя,
От отчаянья спас нас, любя.
Помилуй нас всех, о Боже!  

Chorus I und II (Töchter Zion und Gläubige Seelen)

Kommt, ihr Töchter, helft mir klagen,
Sehet! - Wen? - den Bräutigam!
Seht ihn! - Wie? - als wie ein Lamm.
Sehet! - Was? - seht die Geduld,
Seht! - Wohin? - auf unsre Schuld.
Sehet ihn aus Lieb und Huld
Holz zum Kreuze selber tragen.

Choral 

O Lamm Gottes unschuldig,
Am Stamm des Kreuzes geschlachtet,
Allzeit erfunden geduldig,
Wiewohl du warest verachtet.
All Sünd hast du getragen,
Sonst müßten wir verzagen.
Erbarm dich unser, o Jesu.

2. Ария с приправами

Первая ария из «Страстей по Матфею», с мелодией очень изысканной и пряной, написана на очень странный текст. В нем слезы раскаяния названы приятными специями, которые приносятся в дар Иисусу. Видимо, след эпохи, когда заморские специи были очень дорогими, и дарить их могли себе позволить только очень богатые люди. 

(Тут можно вспомнить, что Колумб открыл Америку, когда искал обходной путь в Индию за специями, одной из главних ценностей развращенного потребительством Ренессанса. Прежний путь через Красное море стал тогда слишком дорогим из-за арабских поборов на суэцком КПП.) 

Арию в очень хорошем исполнении (дир. Гардинер) можно послушать здесь. Альтовые партии у Баха поют не женщины, а мужчины, контратенора. В этой записи поет Reginald Mobley. Привожу текст арии про изысканнейшие специи, aka слезы. (Автор – поэт и либреттист Christian Friedrich Henrici (1700 – 1764), писавший под именем Picander, автор текстов для многих опусов Баха.)

Раскаянье и сожаленье,
Раскаянье и сожаленье
Рвут грешное на части сердце.
Я капли моих горьких слез,
Изысканнейшие из специй,
Тебе, мой верный Иисус, принес. 

Buß und Reu,
Buß und Reu
Knirscht das Sündenherz entzwei.
Das die Tropfen meiner Zähren
Angenehme Spezerei,
Treuer Jesu, dir gebären.

3. Предательство Иуды

Повествование идет в речитативах Евангелиста, но постоянно делает остановки, прерываясь на статичные арии-комментарии. В ариях действия нет, развития нет, а есть только медитация, сосредоточенная мысль или концентрированная эмоция по поводу происходящего. В данном случае – предательство Иуды. Послушать этот кусок лучше здесь. 

Евангелист: 

А потом один из двенадцати, именем Иуда Искариот, пошел к первосвященникам и сказал: «Что вы дадите мне? Я предам его вам.» И они предложили ему 30 серебреников. И с тех пор он стал искать возможность предать его. 

Ария: 

О сердце милое, ты кровью истеки! 
Увы, дитя, что ты вскормил,
Что раньше грудь твою сосало,
Кормильца собралось убить,
Ибо оно змеею стало. 

Evangelist 

Da ging hin der Zwölfen einer mit Namen Judas Ischarioth zu den Hohenpriestern und sprach: «Was wollt ihr mir geben? Ich will ihn euch verraten.» Und sie boten ihm dreißig Silberlinge. Und von dem an suchte er Gelegenheit, daß er ihn verriete. 

Aria

Blute nur, du liebes Herz! 
Ach! ein Kind, das du erzogen,
Das an deiner Brust gesogen,
Droht den Pfleger zu ermorden,
Denn es ist zur Schlange worden. 

4. Мой друг, зачем же ты пришел?

1-я часть, № 26-27. Иисус, молящийся в саду, и сцена предательства Иуды. Большой речитатив, три разных голоса (Евангелист, Иисус, Иуда) с очень широкой палитрой эмоций, почти как в опере. Самое интересное решение – поцелуй Иуды, лживость которого передана «фальшивой» нотой певца, резко диссонирующей с аккомпанементом, на последнем слове фразы Und küssete ihn (этот момент). И сразу за этим - слова Иисуса: «Мой друг, зачем же ты пришел?»

Следующая ария – одна из самых красивых – очень нетипичная. Асимметричная, отчасти театральная, разомкнутая, составленная из контрастных кусков. Начинается дуэтом сопрано и альта, очень «замороженным», как бы в шоке из-за ареста Иисуса. Его прорезают выкрики хора («Отпустите его! Не связывайте его!»), а потом все обрывается и сменяется ураганом: два хора, перекликаясь, призывают ад разверзнуться и поглотить предателя. 

26. Речитатив начинается здесь 

И пришел он и нашел их спящими, и глаза их полны сна. И оставил он их, и снова ушел и молился в третий раз, и повторял одни и те же слова. Потом он вернулся к ученикам своим и сказал: «Что же вы! Именно сейчас хотите спать и отдыхать? Пришел час, и Сын Человеческий будет предан в руки грешников. Вставайте же! И пойдемте; тот, кто должен меня предать, уже здесь». И как только он это сказал, пришел Иуда, один из Двенадцати, а с ним большая толпа с мечами и палками – от первосвященников и старейшин народа. И предатель подал им знак и сказал: «Кого я поцелую, это он и есть: хватайте его!» И подошел он к Иисусу и сказал: «Привет тебе, рабби!» И поцеловал его. А Иисус ему говорит: «Мой друг, зачем же ты пришел?» И тут они выступили вперед и наложили на Иисуса руки и схватили его. 

27а. Ария начинается здесь

И вот Исуса моего схватили.
(Пустите! Развяжите! Нет!)
Луна и звезды лить свой свет
Тогда от боли прекратили,
Ибо Исуса моего схватили:
Он связан, и они его ведут.

Но что это? Громы и молнии бьют?
       Адская бездна, врата отвори!
Разрушь, уничтожь, поглоти и сотри!
       Жги его яростью, вновь и вновь!
Да сгинет убийцы, предателя кровь! 

27 Arie: Soprano, Alto und Chor

So ist mein Jesus nun gefangen.
  - Laßt ihn, haltet, bindet nicht! -
Mond und Licht
Ist vor Schmerzen untergangen,
Weil mein Jesus ist gefangen.
Sie führen ihn, er ist gebunden.

Sind Blitze, sind Donner in Wolken verschwunden?
Eröffne den feurigen Abgrund, o Hölle,
Zertrümmre, verderbe, verschlinge, zerschelle
Mit plötzlicher Wut
Den falschen Verräter, das mördrische Blut!

5. Смилуйся...

Страсти по Матфею имеют четыре драматические вершины, каждая выше предыдущей: 1. предательство Иуды и арест; 2. допрос Иисуса и отречение Петра; 3. суд Пилата; 4. казнь Иисуса. Изложение каждой в речитативе и в репликах хора – очень динамично, почти как в опере. А за событием следует остановка, эмоциональная реакция, медитация. 

Сегодня – предательство Петра. Несмотря на косноязычие евангелия от Матфея, там есть выразительные психологические детали. Например, как Петр, отрекающийся снова и снова, на третий раз начинает злиться и сквернословить. Типичный эффект нечистой совести. Потом кричит петух, Петр вспоминает пророчество Иисуса и уходит, горько плача. 

И за этой сценой идет печальная и прекрасная Ария раскаяния – Erbarme dich, mein Gott, «Смилуйся,  мой Боже» – возможно, самая знаменитая баховская ария. (Тарковский сделал ее фоном своего последнего фильма «Жертвоприношения», и это, конечно, не очень честный для режиссера прием: выезжать на классическом шедевре). Текст арии короток, нарочито прост и безыскусен, лишен привычной поэтической структуры. 

38. Речитатив (Евангелист, Петр, две служанки, толпа) начинается здесь

А Петр сидел во дворце неподалеку, и подошла к нему одна служанка и сказала: «Ты ведь тоже был с этим Иисусом Галилеянином». Он, однако, отрицал все и сказал: «Я не знаю о чем ты говоришь». Он пошел к дверям, но тут другая увидела его и сказала тем, кто там был: «Этот тоже был с Иисусом из Назарета». И он снова отрицал и клялся: «Я не знаю этого человека». Через некоторое время люди, стоявшие вокруг, подошли и сказали Петру: «Ты и правда один из них! Речь твоя выдает тебя». И начал он ругаться на них и клясться: «Я не знаю этого человека!» И в этот момент прокричал петух. И вспомнил Петр слова Иисуса, когда он сказал ему: «Еще до того как петух прокричит, ты отречешься от меня трижды». И ушел он, и горько заплакал.

39. Ария (Альт – контратенор) начинается здесь

Смилуйся, Господи Боже!
Смилуйся ради слез моих!
Взгляни: и сердце, и глаза
Так горько плачут пред тобой.
Смилуйся, смилуйся, смилуйся!

Erbarme dich, mein Gott,
Um meiner Zähren Willen!
Schaue hier, Herz und Auge
Weint vor dir bitterlich.
Erbarme dich, erbarme dich!