die Jakobsleiter

Главнокомандующий –
опора государства:
если опора исправна,
государство, конечно, сильное;
если опора треснула,
государство, конечно, слабое. 

Причин тому, что армия страдает из-за государя, – три: 

Не зная, что три армии не могут наступать, –
велит им наступать.
Не зная, что три армии не могут отступать, –
велит им отступать.
             Такое называется – связать армию. 

Не зная, как в трех армиях
дела служебные ведутся,
Командует в трех армиях –
точно, как в правительстве.
             Солдаты, офицеры – растеряны. 

Не зная, как в трех армиях
Авторитет и власть устроены,
На должности в трех армиях –
ставит, как в правительстве.
             Солдаты, офицеры – недоверчивы. 

Когда в трех армиях растерянность и недоверие,
Тогда приходит бедствие – удельные князья! 

Такое называется – хаос в армии отнял победу.
 

*** 

«Три армии» – это, собственно, «армия», т.е. стандартный состав войска, идущего в поход: 12500 х 3 = 37500 человек. Три – потому что это три главных функции: авангард, арьергард и основные силы, с которыми шел полководец и его штаб. Поэтому армия часто называлась «три армии». (В сегодняшнем языке это означает другую тройку: армия, авиация и флот.)

Самым удивительным для меня было открытие, что армия 軍 и монарх 君–  по-китайски полные омонимы: цзюнь, jūn. Это, конечно, очень выразительная культурологическая деталь. И тогда текст о вреде, который монарх-цзюнь приносит армии-цзюнь, обретает пикантную игривость. 

Другая красивая игра слов: когда Сунь-цзы говорит о полководце как опоре государства, он использует редкое слово «опора» или даже «поручень» или «крепление», защищающее колесницу от опрокидывания. Говоря, что опора исправная, он опять использует неожиданное слово – Чжоу. То самое Чжоу 周, название тогдашней империи. Получается: исправная-чжоу 周  опора для империи Чжоу 周. 

Фраза «тогда приходит бедствие – удельные князья» понятна только на фоне китайской истории и политики. Там ослабление имперской власти означало усиление сепаратизма местных князей-гунов; а ослабление власти такого князя приводило в беспокойное движение множество мелких «губерний» со своими правителями-хоу. В иерархической цепочке император-царь-князь-«губернатор» и т.д. ослабление какого-либо звена означало усиление амбиций на следующем уровне. 

Разговор с «нажимом» о роли полководца и эмоциональное перечисление сортов вреда, который может принести монарх, решивший покомандовать армией, – это борьба за авторитет и независимость полководца, которая, не без влияния Сунь-цзы, кончилась тем, что за полководцем было закреплено право последнего слова; во время войны он мог не слушаться даже своего государя. Но, конечно, это право легко отзывалось самодурствующими царями. 

Подобных текстов в книге немало. 2-я глава, например, кончается еще более громогласным пассажем: 故知兵之將，民之司命，國家安危之主也。Поэтому знай: командующий армией – это вершитель судьбы народа, властелин над жизнью и смертью страны! 

Отношения между полководцем и монархом – тема деликатная. Монархи боялись непомерного усиления власти полководца (вся армия в его руках!), особенно победоносного (весь народ его обожает!); поэтому часто смещали их после громкой победы, чтобы сохранить единовластие. Тем более, что полководец-победитель часто пьянел от победы и начинал поглядывать на трон. В «Троецарствии» есть разговоры, в которых полководец боится быть слишком победоносным, чтобы монарх его за это не сместил и не убил.  

Но проблема ощущалась остро и с другой стороны: полководцы всегда боялись, что монарх вмешается и испортит ход военной кампании, а вину потом возложит на генералов. Поэтому появление монарха на линии фронта считалось бедствием для армии (Николай II в 1915 году). Профессионалы начинали чувствовать себя несвободно и напряженно. 

Проблема не исчезла и сегодня: формально, главнокомандующим во многих странах является президент или премьер, и это не может не вызывать дискомфорта у генералов, которые обязаны выслушивать, что им скажет этот болван и невежда...

На этом фоне яростный выпад Сунь-цзы против вмешательства монархов не в свое дело звучит очень красиво. И не забудем: он жил в глубоко-монархической стране и был на службе у князя, которого точно так же не боялся и резко ставил на место (известная история с придворными девушками).